Сергиевский храм г. Воскресенска

Книги. Беме Якоб "Аврора, или Утренняя заря в восхождении"

«Аврора, или Утренняя Заря в восхождении» — самое известное сочинение крупнейшего немецкого философа-мистика Якоба Бёме (1575—1624). В этом труде, основываясь на толковании библейских текстов, Бёме рассматривает широчайший круг вопросов — от натурфилософии до космогонии. В своем философствовании Якоб Бёме «возвестил» единство Бога и Его бытия в самом мыслящем духе, исходя из самого Бога, от пантеизма Тройственности, предвосхитив, таким образом, немецкий идеализм, черпающий все свое содержание исключительно из самого себя. «Аврора» печатается в классическом переводе А.С.Петровского.

Жизнь и учение Якоба Беме

Бёме (Bohme) Якоб – человек,

который не замкнулся в своих откровениях,

а решил изложить их нашему миру.

Яков Бёме (1575, Альтзейденберг, – 17.11.1624, Гёрлиц) – человек, который не замкнулся в своих откровениях, а решил изложить их нашему миру. С позиции сегодняшнего дня его уже невозможно назвать мистиком. Скорее всего, это человек, которому через откровение «открылся мировой Разум» и он, как смог, записал эти откровения... Очень точно о таких людях сказал Людвиг Фейербах. «Блестящее исключение из общего правила: ne sutor ultra crepidam (сапожник, знай свою колодку), которое доказывает на деле, что дух истории, всеобщий дух есть единственный дух человека и он, невзирая на лица, ранги, рождение, внешние средства, выдвигает людей из пыли и мрака неизвестности и делает их своими органами, провозвестниками своей сущности. Исторические идеи, как подземные источники, пробиваются также из мест, где их меньше всего можно было ожидать; они исходят от индивидов, которые черпают сведения о том, что происходит в духовном мире, не из необходимого, обусловленного образованием и знанием языков чтения отечественных и иностранных журналов, а по слухам и самое большее из сельской газеты; они поэтому кажутся тому, кто рассматривает таких индивидов вне истории, чудесами, так как эти индивиды удивляются себе и их собственные идеи, к которым они не знают, как пришли, являются для них загадкой: они кажутся откровениями, внушениями или озарениями свыше, каковы они в известном смысле и есть. «Я плохо понимал раньше, – говорит Я. Бёме о себе, описывая начало своей писательской деятельности, – возвышенные символы веры по примеру всех мирян и ещё менее природу, пока не начал мне сиять свет вечной природы, чему я так обрадовался, что начал записывать познанное мной. Ибо дух пронзил меня, как молния, и я увидел глубину вечности; когда проходит ливень, он настигает то, что настигает; так было и со мной: я начал писать, как мальчик в школе, и записывал познанное с большим рвением». «Послушай, пасквилянт! – так обращается Я. Бёме к своему противнику Б. Тилькену. – Если ты владеешь искусством этого мира, то я владею искусством божественного мира: ты изучил свое, а мое есть дар милости божьей» (Первая апология против Б. Тилькена, Предисловие. № 27, 28, 93)[1].

С ним перекликается оценка Бёме данная ему Гегелем: «Мощный ум Бёме справедливо получил название philosophus teutonicus[2]. Отчасти Бёме расширил само содержание религии до всеобщей идеи, открыл в нем высшие проблемы разума и стремился постигнуть в нем дух и природу в их определенных сферах и формациях, положив в основание своих изысканий ту мысль, что дух человека и все вещи созданы по образу и подобию бога, – само собой разумеется, триединого бога – и цель жизни и существования состоит лишь в том, чтобы потерявшая образ божий душа снова возвратилась к своему первоисточнику. Отчасти же он, наоборот, применял формы природных вещей (сера, селитра и т. д., терпкое, горькое и т. п.), насильственно заставляя их служить для выражения форм духа и мысли…

…Мы имеем, можно сказать, достаточно и даже с избытком более или менее чистых или затуманенных образов истины – в религиях и мифологиях, в гностических и мистицирующих философиях древнего и нового времени. Можно находить удовольствие в том, чтобы открывать идею в этих образах, и находить удовлетворение в почерпнутом из такого рода открытий убеждении, что философская истина не есть нечто совершенно изолированное, что ее действие проявлялось в этих образах по крайней мере как брожение»[3].

Яков Бёме родился в старом Зейденбурге (Альтзейденберг), «бывшем местечке, недалеко от Герлица в Оберлаузице. Его родители были бедные крестьяне. В свои юные годы, как рассказывают, он имел несколько таинственных явлений. Так, однажды, удалившись от крестьянских мальчиков, с которыми он обычно пас в поле скот, и взойдя на ближнюю гору, на вершине коей он нашел вход в пещеру, он заметил большой сосуд с золотом, который так напугал его, что он поспешно убежал. Но затем он уже не видел этой пещеры открытой. Научившись в сельской школе читать и кое-как писать, он был отдан в учение к сапожнику»[4].

Дом Беме в Геррици, в котором он жил в 1590-1610

«История Якоба Бёме напоминает историю Святого Павла (недаром Бёме часто цитирует его послания). В один прекрасный день к ученику сапожника пришел незнакомец, когда хозяин мастерской отсутствовал. Он купил пару ботинок за несуразную цену, названную Якобом из боязни навлечь гнев хозяина, и вышел из мастерской. Посреди дороги он вдруг обернулся и громко позвал: «Якоб, Якоб, выходи!» Испуганный мальчик выскочил на улицу и подбежал к незнакомцу. Тот сказал ему: «Якоб, ты мал, но станешь велик, и превратишься в другого человека, которому будет дивиться Мир. Будь благочестив, бойся Бога и слушайся Его Слова. Прилежно изучай Святое Писание, в котором найдешь утешение и добрый совет, ибо тебе предстоит перенести нужду, бедность и гонения, но ты устоишь, потому что любит тебя Бог и благоволит к тебе». После этой встречи у Якоба в течение семи дней были видения, он лицезрел Господа, Ангелов, и Сотворение мира, и жизнь его взаправду изменилась»[5].

Выучившись своему ремеслу и возвратившись из путешествий, в 1594 г. он стал сразу мастером и супругом.

Яков Бёме усердно посещал церковь и читал Библию. Но он также начал читать другие как религиозные, так и алхимические и натурфилософские сочинения, например Парацельса, а затем развил свой ум в обществе ученых, как это доказывают его сочинения и прямые заявления по этому поводу. Так, уже в своей «Авроре» он говорит: «Я прочел много писаний высоких учителей»[6].

Религиозные споры его времени, бередившие его душу, внешний случай, а именно видение блестящего оловянного сосуда и слова незнакомца, «внезапно нарушившее благодаря живой фантазии его душевное равновесие, последовавшее затем душевное возбуждение, не вызванное никаким внешним поводом, и прежде всего собственный дух, гений побудили его сделать свое перо громоотводом перегруженной и возбужденной души. Первым плодом его духа, или, говоря его языком, озарений, была «Аврора», написанная в 1612 г.»[7].

Он писал «Аврору» только для себя самого. Но благодаря одному «знакомому дворянину», который посетил Якова Бёме, видел рукопись, попросил её и, заинтересовавшись ею, поспешно велел переписать, она стала известна. К моменту выхода ее из печати, место лютеранского Пастора в Гёрлице уже занял Грегори Рихтер, убежденный ортодокс и охотник за ведьмами. Прочитав произведение Бёме, он публично с кафедры осудил её и самого автора, объявив последнего еретиком и пообещав предать анафеме, если тот посмеет еще опубликовать нечто подобное.

Такая угроза совсем не выглядела шуткой, Бёме был на некоторое время выслан из города, но вскоре возвращен, и Якоб принял решение более не вести никаких записей.

Многие неправильно считают «Аврору» лучшим из его сочинений, тогда как позднейшие сочинения далеко превосходят её по ясности, точности и определенности. Но именно как первое, самое грубое, непосредственное, некритическое произведение его ума это самое интересное и важнейшее из его сочинений. Я. Бёме говорит сам о своей «Авроре»: «Бог был столь милостив, что мы в других написанных книгах писали гораздо яснее, чем в первой»[8].

«Язык произведения Карл Густав Юнг назвал «поэтическим косноязычием», что в принципе точно, и все же не совсем справедливо, поскольку нельзя критиковать того, кто описывает неописуемое. Для видений, открывшихся духу Якова, не существовало выразительного языка, и ему пришлось изобретать язык самому. Неоценимую помощь в этом оказал ему некто Бальтазар Вальтер, один из лучших учеников Парацельса, розенкрейцер и практикующий алхимик. Вальтер познакомился с Бёме именно в этот трудный для Якова период.

Бальтазар Вальтер, обучавшийся в эзотерических школах Сирии, Египта и Греции, дал Бёме основы алхимии и Каббалы, а также помог ему создать собственный выразительный язык, умело используя алхимические термины и символы, и, в итоге, убедил его начать писать снова»[9].

Таким образом, через семь лет Яков Бёме вновь взялся за перо. В эти последние годы он оставил даже свое ремесло ввиду «постоянного занятия писанием». В течение короткого времени были созданы рукописи «Vom dreifachen Leben des Menschen (От троекратной жизни человека)» (1619); «Die drei Prinzipien göttlichen Wesens (Три принципа божественного существа)» (1619); «Psychologia vera, od. 40 Fragen и т. д. (Психология веры в 40 вопросах и т. д.)»; «Von wahrer Busse» (1622); «Auch ein Weg zu Christo (Дорога к Христу)»; «Erklärung der ersten Buches Moses (Заявление первой книги Моисея)» (1623); «117 Theosophische Fragen (117 Теософических вопросов)» (1624) и некотороые другие, среди которых «Ключ» в прямом смысле являлся ключевой работой, проясняющей смысл остальных. Идеи, высказанные в этом произведении, перекликаются с сегодняшними воззрениями на окружающий нас мир, в частности, высказанные в работе «Энциклопедия философских наук Г.В.Ф. Гегель. Философия природы. Взгляд из XXI века»[10].

К сожаление последние работы Якоба были доступны только близким друзьям, и первая публикация их состоялась лишь после его смерти в 1624 году.

В 1624 году во время путешествия он заболел горячкой и больной был привезен домой в Герлиц. Он умер в ноябре того же года. За несколько часов до смерти он спросил своего сына Тобию, слышит ли тот прекрасную музыку. После отрицательного ответа он велел ему открыть дверь, чтобы лучше слышать пение. Затем спросил, который час. Услышав в ответ, что пробило два часа, он возразил: «Это ещё не мое время, мое время через три часа». Едва пробило шесть часов, как он скончался, сказав на прощание своим родственникам: «Теперь я иду в рай».

Памятник Беме в Герлиц

Жизнь Якова Бёме описал силезский дворянин Авраам фон Франкенберг. Он изображает личность Бёме так: «Его наружность была невзрачна, он был низкого роста, с низким лбом, выдающимися висками, немного изогнутым носом, седой, с почти небесно-голубыми глазами, как окна в храме Соломона, с короткой жидкой бородой, низким голосом, но приятной речью, сдержанными движениями, скромный в словах, кроткий в обращении, терпеливый в страданиях, смиренный сердцем»[11].

Его сочинения выходили во многих изданиях: 1675, 1682, 1715, 1730 годах, новейшее (Лейпциг, 7 томов, 1831 – 1847) Шиблера. «Основательное извлечение из всех... сочинений Якова Бёме», или «Clavicula (ключ) к его необычным выражениям», появилось в 1718 г. в Амстердаме. Подробный обзор литературы о Якове Бёме и его учении содержит сочинение: Гамбергер. Учение немецкого философа Якова Бёме. Мюнхен, 1844.

(В.Г. Врачев)

Примечания.

[1] Л. Фейербах. История философии, § 42.

[2] ...philosophus teutonicus – тевтонский философ (лат.).. – 69.

[3] Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики, стр. 69 71. М., «Мысль», 1974. – 452 с.

[4] Л. Фейербах. История философии, § 43.

[5] Якоб Бёме. Ключ, Предисловие переводчика.

[6] Бёме (Bohme) Якоб. Аврора или Утренняя заря в восхождении, гл. X, § 27.

[7] Л. Фейербах. История философии, § 43.

[8] Первая апология против Б. Тилькена, пр. 44, 59.

[9] Якоб Бёме. Ключ, Предисловие переводчика.

[10] См. В. Врачев, Энциклопедию философских наук Г.В.Ф. Гегель. Философия природы. Взгляд из XXI века, Раздел I, Механика, на сайте: